Операция «Кольцо»

Сталин понимал: надо найти способ быстрого уничтожения окруженного под Сталинградом противника. Был разработан план операции «Кольцо». 19 декабря, после окончательного обсуждения, Сталин утвердил этот план и принял решение назначить представителем Ставки для осуществления данной операции генерала Воронова, который был артиллеристом. При уничтожении окруженных главную задачу должны были выполнять артиллерия и авиация, поэтому и было принято решение назначить артиллериста. В указании Сталина был такой пункт: "Товарищу Воронову, как представителю Ставки и заместителю товарища Василевского (Василевский руководил всей операцией. — В. К.),поручается представить не позднее 21.12.42 г. в Ставку план прорыва обороны войск противника, окруженных под Сталинградом, и ликвидации их в течение 5—6 дней". Сроки давались, прямо скажем, сжатые: за 5—6 дней уничтожить группировку — это было нереально. Окруженные были полны решимости стоять до тех пор, пока не придут им на выручку. Сталин спешил, ему хотелось как можно скорее довести дело до победного конца. Он еще раз спросил совета на очередном совещании: — Руководство по разгрому окруженного противника нужно передать в руки одного человека. Сейчас действия двух командующих фронтами мешают ходу дела. Какому командующему поручим окончательную ликвидацию противника? Кто-то предложил Рокоссовского. Жуков сказал: — Еременко будет, конечно, обижен, если передать войска Сталинградского фронта под командование Рокоссовского. — Сейчас не время обижаться. Позвоните Еременко и объявите ему решение Государственного Комитета обороны. В тот же вечер Жукову пришлось провести этот неприятный разговор. Еременко обиженно говорил: — Товарищ генерал армии, я все же не понимаю, почему отдается предпочтение командованию Донского фронта. Я вас прошу доложить товарищу Сталину мою просьбу оставить меня здесь до конца ликвидации противника. — Андрей Иванович, я думаю, в таком деле тебе лучше поговорить с Верховным самому. — Я уже звонил, но Поскребышев сказал, что товарищ Сталин распорядился говорить по всем этим вопросам с Жуковым. Выполняя просьбу Еременко, Жуков позвонил Верховному и передал свой разговор с Андреем Ивановичем. Но Сталин очень сердито ответил: — Я уже сказал вам один раз, что сейчас не время заниматься обидами. Давайте немедленно директиву о передаче трех армий Сталинградского фронта под командование Рокоссовского. В штаб Сталинградского фронта к новому командующему Рокоссовскому и прибыл представитель Ставки генерал Воронов для окончательного составления плана операции «Кольцо». Такой план был разработан и представлен в Ставку, но не был сразу утвержден, и Воронов получил следующее указание: "Главный недостаток представленного вами плана «Кольцо» заключается в том, что главные и вспомогательные удары идут в разные стороны и нигде не смыкаются, что делает сомнительным успех операции. По мнению Ставки Верховного Главнокомандования, главной вашей задачей на первом этапе операции должно быть отсечение и уничтожение западной группировки окруженных войск противника (дальше указывался район, где находилась эта группировка. — В. К.),а другой удар направить навстречу главному удару и сомкнуть оба удара в районе станции Карповская. Наряду с этим следовало бы организовать удар 66-й армии через Орловку в направлении поселка Красный Октябрь, а навстречу этому — удар 62-й армии, с тем, чтобы оба удара сомкнуть и отсечь таким образом заводской район от основной группировки противника. Ставка приказывает на основе изложенного переделать план. Предложенный вами срок начала операции Ставка утверждает: операцию по первому этапу закончить в течение 5—6 дней после ее начала. План операции по второму этапу представьте через Генштаб к 9 января, учтя при этом первые результаты по первому этапу. Подписи: И. Сталин, Г. Жуков.28.12.42 года". В этом документе явно просматривается сталинский стиль: строгость, конкретность, ясность задач и рекомендаций по их осуществлению. Не знаю, по каким причинам, но Воронов явно за что-то обижался на Сталина. Это просматривается в его книге воспоминаний «На службе военной», которая была издана в 1963 году. Обида отчетливо вырисовывается из таких его слов: «На Сталинградском фронте огромную работу провел член Военного совета фронта Никита Сергеевич Хрущев. Он очень серьезно и вдумчиво отнесся к подготовке планов наступления и многое сделал, чтобы их выполнение было наиболее надежно обеспечено в военном и политическом отношении». Книга Воронова издавалась после XX съезда партии, что явно довлело над автором: Хрущев в те дни был всесильным Первым секретарем ЦК КПСС. У Воронова возникла мысль — до начала операции «Кольцо» вручить окруженной группировке ультиматум с прелло-жением, чтобы она прекратила бессмысленное сопротивление и сложила оружие. Причем ультиматум этот он намеревался не только вручить командованию, но и напечатать массовым тиражом в виде листовок и разбросать с самолетов, чтобы они попали в руки и рядового состава и чтобы солдаты принимали решение каждый за себя. Было известно: среди окруженных ведется активная работа, дабы убедить их — помощь придет, фюрер не бросит; и, самое главное, распространялась ложь о том, что все они будут расстреляны, если попадут в плен к русским. О своем намерении вручить такой ультиматум и просьбу отпечатать листовки Воронов доложил в Ставку. Необходимые боеприпасы и подкрепления для фронта Рокоссовского запаздывали, и поэтому Воронов обратился с просьбой еще и лично к Сталину, чтобы тот разрешил отсрочить начало операции на 6—7 суток. Сталина, видно, обозлила эта просьба Воронова, и он, ничего не сказав, кроме «до свидания», повесил трубку. Но Воронов был настойчив и тут же после разговора послал донесение Верховному Главнокомандующему в письменном виде: "Приступить к выполнению операции «Кольцо» в утвержденный Вами срок не представляется возможным из-за опоздания с прибытием к местам выгрузки на 4—5 суток частей усиления, эшелонов с пополнением и транспорта с боеприпасами... Наш правильно рассчитанный план был нарушен также внеочередным пропуском эшелонов и; транспортов для левого крыла товарища Ватутина. Товарищ Рокоссовский просит срок изменить на +4. Все расчеты проверены мною лично. Все это заставляет просить Вас утвердить начало «Кольца» +4. Прошу Ваших указаний. Воронов".Как только была получена эта шифровка, тут же вызвали Воронова к телефону. Сталин, не поздоровавшись, стал ругать Воронова: — Вы там досидитесь, что вас и Рокоссовского немцы в плен возьмут! Вы не соображаете, что можно, а что нельзя! Нам нужно скорее кончать, а вы умышленно затягиваете! И что это значит у вас в телеграмме «+4»? — Нам нужно еще четыре дня для подготовки. Мы просим начать операцию «Кольцо» не шестого, а десятого января. Последовал краткий сердитый ответ: — Утверждается! — И Сталин бросил трубку. 10 января утром 7 тысяч орудий и минометов открыли ураганный огонь по расположениям противника. Это продолжалось 55 минут. После артиллерийской подготовки войска начали наступление. Пять суток продолжалось это наступление, но противник упорно сопротивлялся. Несмотря ни на какие трудности, в том числе на недостаток продовольствия и боеприпасов, гитлеровцы продолжали обороняться. За пять дней, кроме боевых действий, на расположение врага было сброшено более 1,5 миллиона листовок и около 300 раз по радио окруженным объявляли, что в случае прекращения этого бессмысленного сопротивления к ним будут относиться гуманно. Но на той стороне тоже велась большая политическая работа. Вот какой приказ был обнаружен у одного из пленных:

"За последнее время русские неоднократно пытались вступить в переговоры с армией и с подчиненными ей частями. Их цель вполне ясна — путем обещаний в ходе переговоров о сдаче надломить нашу волю к сопротивлению. Мы все знаем, что грозит нам, если армия прекратит сопротивление: большинство из нас ждет верная смерть либо от вражеской пули, либо от голода и страданий в позорном сибирском плену. Но одно точно: кто сдается в плен, тот никогда больше не увидит своих близких. У нас есть только один выход: бороться до последнего патрона, несмотря на усиливающиеся холода и голод. Поэтому всякие попытки вести переговоры следует отклонять, оставлять без ответа и парламентеров прогонять огнем. В остальном мы будем и в дальнейшем твердо надеяться на избавление, которое находится уже на пути к нам. Главнокомандующий Паупюс".